Gottfried Wilhelm Leibniz wurde 1646 in Leipzig geboren. Schon in jungen Jahren zeigte er Interesse an Naturwissenschaften. Nach dem Schulabschluss setzte er seine Ausbildung an der Universität Leipzig (1661 – 1666) und der Universität Jena fort, wo er 1663 ein Semester verbrachte. Im selben Jahr verteidigte Leibniz unter der Leitung von J. Thomasius die wissenschaftliche Arbeit „ Über das Prinzip der Individuation“ (im Geiste des Nominalismus und in Vorwegnahme einiger Ideen seiner reifen Philosophie), was ihm einen Bachelor-Abschluss einbrachte. 1666 verfasste er in Leipzig eine philosophische Dissertation mit dem Titel „Über die kombinatorische Kunst“, in der er die Idee der Schaffung mathematischer Logik darlegte. Anfang 1667 wurde er Doktor der Rechtswissenschaften und legte eine Dissertation mit dem Titel „Über verwickelte Gerichtsfälle“ vor “ an der Universität Altdorf.
Nachdem er seine Karriere als Universitätsprofessor aufgegeben hatte, trat Leibniz 1668 in die Dienste des Mainzer Kurfürsten. In diesem Dienst führte er vor allem Aufgaben juristischer Art aus, ohne jedoch die wissenschaftliche Forschung einzustellen. Im Jahr 1672 kam Leibniz auf diplomatischer Mission nach Paris und blieb dort bis 1676. Hier kommunizierte er viel mit Wissenschaftlern und Philosophen, arbeitete an mathematischen Problemen und entwarf einen Computer, der Pascals Rechenmaschine verbesserte. Im Jahr 1675 schuf Leibniz die Differential- und Integralrechnung und veröffentlichte die wichtigsten Ergebnisse seiner Entdeckung im Jahr 1684, vor I. Newton, der noch früher als Leibniz zu ähnlichen Ergebnissen gelangte, diese aber nicht veröffentlichte (obwohl einige davon offenbar waren Leibniz privat bekannt). In der Folge kam es zu diesem Thema zu einem langen Streit über die Priorität der Entdeckung der Differentialrechnung. Im Jahr 1676 trat Leibniz, gezwungen, nach dauerhaften Einnahmequellen zu suchen, in den Dienst der hannoverschen Herzöge, der etwa vierzig Jahre dauerte. Das Aufgabenspektrum von Leibniz war breit gefächert – von der Vorbereitung dynastischer Materialien über die Suche nach einer Grundlage für die Vereinigung verschiedener christlicher Konfessionen bis hin zum Entwurf von Pumpen zum Abpumpen von Wasser aus Bergwerken. Die meisten seiner Projekte wurden jedoch nicht abgeschlossen.
Im Jahr 1686 schuf Leibniz den „Diskurs über die Metaphysik“, der zu einer wichtigen Etappe seines Schaffens wurde, da er hier erstmals ganz vollständig und systematisch die Prinzipien seiner philosophischen Lehre darlegte, obwohl dieses Werk noch keine Terminologie besaß Vollständigkeit, und es wurde erst nach seinem Tod Autor veröffentlicht. Die letzten fünfzehn Lebensjahre von Leibniz erwiesen sich in philosophischer Hinsicht als äußerst fruchtbar. Im Jahr 1695 veröffentlichte er einen programmatischen Artikel „Ein neues System der Natur und der Kommunikation zwischen Substanzen sowie die Verbindung zwischen Seele und Körper“, der von der philosophischen Gemeinschaft nicht ignoriert wurde. Im Jahr 1705 schloss Leibniz die Arbeit an „New Essays on Human Understanding“ (erstmals veröffentlicht 1765) ab, einem einzigartigen Kommentar zu J. Lockes „Essay on Human Understanding“, und im Jahr 1710 veröffentlichte er „Essays on Theodizee“, eine Zusammenfassung eines optimistische Weltanschauung, schreibt Monadology (1714), eine kurze Abhandlung, die eine Zusammenfassung seiner Metaphysik enthält. Auch sein Briefwechsel mit N. Remon und dem Newtonianer S. Clarke ist wichtig für das Verständnis der späteren Ideen von Leibniz.
Zu Leibniz‘ Lebzeiten wurden nicht viele seiner Werke veröffentlicht (er schrieb hauptsächlich auf Französisch und Latein). Dennoch war er in wissenschaftlichen und politischen Kreisen eine sehr berühmte Persönlichkeit. Er korrespondierte mit Hunderten verschiedener Menschen, leistete viel Organisationsarbeit und beteiligte sich an der Gründung mehrerer europäischer Akademien der Wissenschaften. Sein Tod im Jahr 1716 stieß jedoch bei den wissenschaftlichen Fachgesellschaften auf wenig Resonanz, was teilweise auf die Folgen seines Rechtsstreits mit Newton zurückzuführen war.
Leibniz war ein außergewöhnlich gebildeter Mann in der Philosophie und auf vielen wissenschaftlichen Gebieten. Den größten Einfluss auf ihn hatten die philosophischen Ideen von Descartes, Hobbes, Spinoza, Malebranche, Weyl und anderen, indem er einige Ideen von ihnen übernahm und sich scharf von anderen distanzierte. Leibniz zeigte auch großes Interesse an der Antike und dem Mittelalter, was für einen modernen Philosophen untypisch war. Er schätzte insbesondere das scholastische Konzept der substantiellen Form, das auf die Entelechielehre des Aristoteles zurückgeht, mit der Leibniz als Kind vertraut wurde. Doch als er etwa 15 Jahre alt war, orientierte er sich unter dem Einfluss der modernen Philosophie neu an modischen mechanistischen Ansichten und der Mathematik. Nachdem er jedoch begonnen hatte, „nach den letzten Grundlagen des Mechanismus und den Bewegungsgesetzen selbst zu suchen“, „stellte er überrascht fest, dass es unmöglich war, sie auf dem Gebiet der Mathematik zu finden und dass es notwendig war, sich der Metaphysik zuzuwenden“ ( 1: 1, 531). Dies führte ihn zu den aristotelischen Entelechien und der dynamischen Interpretation der Existenz zurück, die zum Kern seiner ausgereiften Metaphysik wurden.
Philosophischer Kalkül. Ein weiteres spezifisches Merkmal von Leibniz‘ Philosophieren, das sich bereits in seiner Frühzeit manifestierte, war der Wunsch dieses Denkers, menschliches Wissen zu mathematisieren, indem er einen universellen „philosophischen Kalkül“ konstruierte, der es ermöglichte, selbst die komplexesten Probleme durch einfache arithmetische Operationen zu lösen. Bei Streitigkeiten müssten Philosophen „nur die Feder in die Hand nehmen, sich an ihr Zählbrett setzen und einander (wie in einer freundschaftlichen Einladung) sagen: Lasst uns zählen!“ (1:3, 497). Der philosophische Kalkül sollte sowohl bei der Formalisierung des vorhandenen Wissens helfen (Leibniz legte besonderen Wert auf die Mathematisierung der Syllogistik) als auch bei der Entdeckung neuer Wahrheiten (er zog eine Parallele zu Bacons induktiver Logik und glaubte, dass dieser Kalkül ein „neues Organon“ werden könnte “) sowie bei der Definition von Wahrscheinlichkeitsgraden empirischer Hypothesen. Die Grundlage der philosophischen Infinitesimalrechnung ist die „Kunst der Charakterisierung“, d. h. das Finden von Symbolen (Leibniz stellte sie sich in Form von Zahlen oder Hieroglyphen vor), die dem Wesen der Dinge entsprechen, und sie durch Wissen zu ersetzen.
Methodik. Leibniz verband seine innovative Suche nach den Grundlagen der philosophischen Infinitesimalrechnung, die jedoch keine wirklichen Ergebnisse brachte, mit der Konstruktion einer traditionelleren Methodik. In methodischen Fragen strebte er eine ausgewogene Position an und versuchte, gegensätzliche Ansätze in Einklang zu bringen. Er hielt es für notwendig, experimentelles Wissen mit rationalen Argumenten, Analyse mit Synthese, das Studium mechanischer Ursachen mit der Suche nach Zielgründen zu verbinden. Bezeichnend ist Leibniz‘ Haltung gegenüber der empiristischen Position von J. Locke, dass alle menschlichen Ideen aus Erfahrung entstehen, und dem berühmten Grundsatz „Es gibt nichts im Geist, was nicht zuvor in den Sinnen war“. Leibniz ergänzt es mit einem rationalistischen Satz: „Außer der Vernunft selbst.“ Der Geist enthält angeborene Wahrheiten, nicht in vorgefertigter Form, sondern als bestimmte Anlagen oder Dispositionen, die mit den Adern in einem Marmorblock verglichen werden können, entlang derer ein Künstler eine Skulptur schnitzen könnte.
Descartes interpretierte die Natur angeborener Ideen in ähnlicher Weise. Aber auch seine rationalistische Linie wird von Leibniz modifiziert. Er hält das kartesische Konzept der Selbstevidenz heuristisch für ungeeignet als Kriterium der Wahrheit und schlägt vor, sich im Wissen auf die logischen Prinzipien der Identität (oder des Widerspruchs) und des hinreichenden Grundes zu stützen.
Das Prinzip des „Widerspruchs oder der Identität, das heißt der Satz, dass ein Satz nicht gleichzeitig wahr und falsch sein kann, dass daher A A ist und nicht = A sein kann“ (1:1, 433), ist , nach Leibniz, die allgemeine Formel der „Wahrheiten der Vernunft“, ein Beispiel dafür ist das Gesetz der Identität selbst, geometrische Axiome usw. Die Wahrheiten der Vernunft sind so beschaffen, dass das Gegenteil von ihnen unmöglich ist, das heißt, sie enthält ein Widerspruch und kann nicht klar gedacht werden. Sie drücken „absolute“ oder „metaphysische“ Notwendigkeit aus. Tatsachenwahrheiten, zum Beispiel „Morgen geht die Sonne auf“, sind mit „physischer“ oder „moralischer“ Notwendigkeit verbunden und können aus dem Prinzip der „ausreichenden Vernunft“ erklärt werden, „aufgrund dessen wir erkennen, dass kein Phänomen dies kann.“ Sei wahr oder wahr.“ Keine einzige Aussage ist gerecht ohne hinreichenden Grund, warum die Dinge so sind und nicht anders“ (1: 1, 418). Da die Wahrheiten einer Tatsache nicht authentisch sind und in Bezug auf sie immer das Gegenteil gedacht werden kann, muss ihre Wahrheit auf einer externen Grundlage beruhen. Eine solche Grundlage kann beispielsweise die Betrachtung des gegenwärtigen Sachverhalts sein oder, wenn wir nicht über ein gegenwärtiges, sondern über ein tatsächlich nicht beobachtetes Ereignis urteilen, die Übereinstimmung dieses Ereignisses mit einigen Naturgesetzen oder dem Prinzip des Das Beste, was wiederum durch eine höhere Grundlage erklärt werden kann, nämlich Gott, das allvollkommene Wesen. Eine seiner Vollkommenheiten ist die Güte, und wenn Gott eine Welt erschaffen würde, die nicht den Kriterien des Besten entspräche, würde er dies entgegen seinem guten Willen tun. Er kann jedoch keinen Grund haben, diesem Willen nicht zu folgen. Daher kann die Welt als Schöpfung eines guten Gottes nur die beste aller möglichen Welten sein.
Leibniz‘ Lehre von unserer Welt als der besten aller möglichen Welten hat schon immer viele Kontroversen und Einwände hervorgerufen. Um dies zu klären, müssen einige grundlegende Punkte geklärt werden. Unter einer möglichen Welt versteht Leibniz zunächst eine bestimmte Menge von Dingen, deren Gedanke keine Widersprüche enthält. Alles, was nicht widersprüchlich ist, ist möglich. Die Zahl der möglichen Welten ist unkalkulierbar. Diese Welten können sich in zwei Hauptparametern voneinander unterscheiden – Ordnung und Vielfalt. Diese Optionen schließen sich gegenseitig nicht aus. Die beste Welt ist die, in der sich die größte Vielfalt mit der höchsten Ordnung verbindet. Eine solche Welt enthält Zweckmäßigkeit und universelle Harmonie. Diese Welt wurde von einem allgütigen Wesen, Gott, zur Schöpfung ausgewählt. Aber ist unsere Welt wirklich die Schöpfung Gottes? Die Antwort auf diese Frage beinhaltet den Beweis der Existenz Gottes. Dazu greift Leibniz erneut auf das Prinzip der hinreichenden Vernunft zurück und argumentiert, dass Gott die hinreichende Vernunft unserer Welt ist. Die Welt existiert, aber ihre Existenz ist nicht notwendig, was bedeutet, dass sie eine äußere Grundlage haben muss, die sich als Gott herausstellt. Leibniz bringt auch seine Bereitschaft zum Ausdruck, die überarbeitete ontologische Argumentation zu unterstützen. Er akzeptiert die Logik dieses Beweises, der aus dem Konzept von Gott als einem allvollkommenen Wesen die These ableitet, dass ein solches Wesen nicht anders existieren kann, da es sonst seiner Allvollkommenheit beraubt wäre, stellt jedoch fest, dass eine notwendige Bedingung dafür ist Die Richtigkeit dieser Schlussfolgerung liegt in der Konsistenz des Gottesbegriffs. Denn wenn es widersprüchlich ist, kann es völlig an Wert verlieren. Leibniz sieht in dieser Angelegenheit jedoch keine großen Schwierigkeiten. Die Konsistenz des Gottesbegriffs zeigt sich seiner Meinung nach darin, dass dieser Begriff nur aus positiven Prädikaten besteht. Es ist jedoch merkwürdig, dass Leibniz, obwohl er sich der Widersprüchlichkeit solch einschränkender Konzepte wie „die größte Zahl“ oder „die schnellste Bewegung“ völlig bewusst ist, nicht die Tatsache betont, dass das Konzept eines vollkommenen Wesens nicht weniger problematisch sein kann mit Widersprüchen. Tatsächlich hat Nikolaus von Kues deutlich gezeigt, dass im Absoluten Gegensätze zusammenfallen, A sich als identisch nicht = A herausstellt. Nikolaus selbst hatte jedoch keine Angst vor diesen Schlussfolgerungen, die im Rahmen seiner Lehre von tatsächlich mehr oder weniger akzeptabel waren „wissenschaftliche Ignoranz.“ Aber sie stellen eine echte Bedrohung für Leibniz‘ kataphatische und anthropomorphe Theologie dar.
Einige Zeitgenossen von Leibniz glaubten jedoch, dass es nicht nötig sei, auf solche metaphysischen Feinheiten einzugehen, um seine Lehre von der Existenz Gottes und der besten Welt zu untergraben. Sie sagten, das Leben selbst, voller Katastrophen und Leid, zeuge gegen Leibniz. Kann man eine Welt, in der es so viel Böses gibt, als die beste bezeichnen? Als Antwort auf solche Einwände brachte Leibniz eine ganze Reihe von Argumenten vor. Erstens ist unsere Welt zwar unvollkommen, was jedoch nicht im Widerspruch zu ihrer Optimalität steht. Schließlich kann selbst ein vollkommenes Wesen keine Welt ohne Unvollkommenheiten erschaffen. Eine solche Welt würde einfach Gott reproduzieren und wäre nicht seine Schöpfung. Zweitens kommen die Unvollkommenheiten der Welt letztendlich allen Dingen zugute und „die beste Wahl ist nicht immer mit der Beseitigung des Bösen verbunden, denn es ist möglich, dass das Böse mit dem größten Guten einhergeht“ (1:4, 402 – 403). Drittens tendieren Menschen dazu, sich selbst in den Mittelpunkt des Universums zu stellen, wenn sie über Katastrophen und Leid sprechen, was nicht ganz gerechtfertigt ist. Wenn man die Welt aus einer allgemeineren Perspektive betrachtet, sieht sie nicht so schrecklich aus. Viertens dürfen wir nicht vergessen, dass die Welt nicht stillsteht, sondern sich entwickelt und auf die Perfektion zusteuert. Fünftens ist Gott auf keinen Fall für das Böse verantwortlich. Das Böse kann metaphysisch, physisch und moralisch sein. Das metaphysische Böse ist eine ontologische Unvollkommenheit; es kann nicht vermieden werden, obwohl es minimiert werden kann, was Gott tut. Physisches Übel ist Schmerz und Leid. Moral ist Sünde. Menschen bringen sie oft selbst mit sich.
Somit sind die Menschen zum Teil selbst für das Böse und das Leid verantwortlich; dies ist die Bezahlung für die Freiheit, die Gott ihnen geschenkt hat. Leibniz ist ein konsequenter Gegner des Fatalismus und der Lehre von der metaphysischen Notwendigkeit bei der Bestimmung des menschlichen Willens. Er erklärt ausführlich, dass die Willensentscheidungen einer Person zwar nicht unbegründet sein und einer „moralischen Notwendigkeit“ unterliegen können, dies aber nicht bedeutet, dass ihr Wille nicht frei ist. Denn Freiheit setzt voraus, dass der Mensch die Möglichkeit hat, anders zu handeln, und diese Möglichkeit besteht im freiwilligen Handeln.
Indem man sich für das Gute entscheidet, also maximal zur Verbesserung von sich selbst und anderen beiträgt, dadurch Liebe zu Gott zeigt und das Menschliche zum Göttlichen erhebt, bleibt der Mensch laut Leibniz nicht ohne Belohnung. Schließlich gibt es in unserer Welt eine „vorher festgelegte Harmonie“ zwischen Tugend und Glückseligkeit. Dieses Konzept der „vorher festgelegten Harmonie“ wurde zu einer Art Visitenkarte der Leibnizschen Philosophie. Leibniz hielt es für eine außerordentlich erfolgreiche Erfindung. Das Hauptanwendungsgebiet des Konzepts einer solchen Harmonie war zunächst ein psychophysisches Problem. Damals wie auch heute gab es heftige Debatten darüber, wie das Geistige dem Physischen entsprechen könne. Besonders beliebt war die Gelegenheitstheorie von N. Malebranche, nach der Seele und Körper nicht direkt interagieren können und die psychophysische Entsprechung von Gott gewährleistet wird, der körperliche und geistige Veränderungen überwacht. Leibniz kritisierte dieses Konzept und argumentierte, dass der ständige Eingriff Gottes in die Natur zu der absurden Situation eines dauerhaften Wunders führe. Er schlug vor, den Gelegenheitsismus durch eine Theorie zu ersetzen, die besagt, dass Gott bereits bei der Erschaffung der Welt Seelen und Körper so koordinierte, dass sie ohne zusätzliches Eingreifen seinerseits auf natürliche Weise miteinander korrespondierten. Diese Theorie wird als Lehre von der vorher festgelegten Harmonie bezeichnet. Leibniz stellte ihm nicht nur den Okkasionalismus gegenüber, sondern auch das Konzept des „physischen Einflusses“, wonach die Seele den Körper direkt beeinflussen kann und umgekehrt. Descartes neigte zu dieser Ansicht, aber Leibniz argumentierte, dass dies nur daran lag, dass er fälschlicherweise glaubte, dass die Seele die Bewegungsrichtung der kleinsten Teilchen im Gehirn ändern könne, ohne das Gesetz der Kräfteerhaltung zu verletzen. In Wirklichkeit ist dies unmöglich, und das Verständnis dieses Umstands führt seiner Meinung nach direkt zur Theorie der vorher festgelegten Harmonie zwischen Seele und Körper. Diese Harmonie kann sogar als Argument für die Existenz Gottes interpretiert werden, kann aber ebenso als Konsequenz der These von der Existenz eines allgütigen Schöpfers gesehen werden.
Aber in jedem Fall betrifft die vorherrschende Harmonie nicht nur Körper und Seele. Es hat einen universellen Charakter. Um die Einzelheiten dieser universellen Entsprechung zu klären, entwickelte Leibniz eine originelle ontologische Theorie namens Monadologie.
Monadologie. Obwohl Leibniz auf schwierigen Wegen zur Monadologie gelangte und Daten aus einer Vielzahl von Wissenschaften, von der Physik bis zur Biologie, verallgemeinerte, nimmt er in einer systematischen Darstellung der Monadenlehre die unbestrittene Tatsache der Existenz komplexer Dinge als Ausgangspunkt. Der Komplex muss aus dem Einfachen bestehen, und Monaden sind nichts anderes als einfache Substanzen, Seinseinheiten. Sie sind teilelos, also immateriell, und können als spirituelle Atome bezeichnet werden. Das bedeutet, dass sie nicht verfallen und auf natürliche Weise nicht mehr existieren können. Daraus folgt jedoch nicht, dass Monaden unveränderlich sind. Die Erfahrung zeigt, dass sich auf der Welt ständig etwas verändert. Diese Veränderungen müssen mit Monaden in Verbindung gebracht werden, da außer ihnen nichts auf der Welt existiert. Veränderungen in Monaden können nicht in äußeren Bewegungen bestehen, da Monaden nicht im Raum lokalisiert sind. Dies bedeutet, dass Veränderungen innerhalb der Monaden selbst stattfinden und durch interne Gründe verursacht werden müssen, da sie „keine Fenster“ haben und nicht wirklich mit anderen Monaden interagieren können. Daher sind sie keineswegs leblose Elemente der Existenz, sondern unerschöpfliche Energiequellen , terminologisch aktualisierte Erben substantiver Formen und aristotelischer Entelechien. Obwohl sie keine Teile haben, haben sie eine innere Struktur. Sie können sich in unterschiedlichen Zuständen befinden und diese unter dem Einfluss von Bestrebungen und „Appetzen“ verändern. Zustände oder „Wahrnehmungen“, d. h. Wahrnehmungen von Monaden, existieren im Gegensatz zu Teilen einer komplexen Sache nicht für sich allein und heben daher nicht die Einfachheit der Substanz auf. Diese Zustände können in Monaden nicht aus dem Nichts entstehen; man muss vielmehr davon ausgehen, dass sie ihnen von Zeit zu Zeit innewohnen, aber vorerst zusammenbrechen. Die Entfaltung der Monadenzustände erfolgt nach dem Gesetz der Kontinuität, ohne Sprünge, nach einer Art Zeitplan, den Gott bei der Erschaffung der Welt für jede Monade aufgestellt hat.
Im Prinzip könnten die Zustände jeder der zahllosen Monaden völlig unkoordiniert sein. Aber eine solche Welt wäre nicht die beste; die unerschöpfliche Vielfalt würde darin keine Anzeichen von Einheit und Ordnung offenbaren. Um die Optimalitätskriterien zu erfüllen, musste Gott erstens sicherstellen, dass jede Monade einzigartig war (es kann nicht zwei identische Dinge auf der Welt geben – Leibniz‘ berühmtes Prinzip der „Identität der Ununterscheidbaren“), und zweitens die Monaden so programmieren, dass ihre Staaten harmonierten für immer miteinander. Somit gibt es in unserer Welt eine vorher festgelegte Harmonie zwischen den Wahrnehmungen der Monaden.
Die Existenz dieser Harmonie lässt sich anhand eines einfachen Beispiels veranschaulichen (wenn auch nicht beweisen). Nehmen wir an, zwei Menschen stehen nebeneinander und beobachten den Sonnenaufgang. Ihre Wahrnehmungen sind konsistent, aber wie lässt sich diese Übereinstimmung erklären? Wahrnehmungen sind Geisteszustände, Seelenzustände. Jede Seele ist eine Monade. Sie sind unabhängig voneinander und die Änderung ihrer Zustände wird durch eine Kette hinreichender Gründe bestimmt, die sich seit der Erschaffung der Welt erstreckt, denn Seelen leben wie alle Monaden ewig, auch wenn sie sich möglicherweise nicht an die Vergangenheit erinnern. Doch wie kommt es, dass voneinander unabhängige Monaden die Welt so wahrnehmen, als würde sie sie wirklich beeinflussen? Man kann nicht sagen, dass sie den Sonnenaufgang wahrnehmen, weil er sie mit seinen Strahlen beleuchtet – weder die Sonne noch irgendetwas anderes kann die Monaden wirklich beeinflussen, und die Sonne selbst ist die Wahrnehmung solcher Monaden. Und obwohl hinter der Wahrnehmung der Sonne etwas ganz Reales steckt, eine Art Ansammlung von Monaden, können sie andere Monaden dennoch nicht direkt beeinflussen. Mit einem Wort, die Übereinstimmung der Wahrnehmungen der Menschen – vorausgesetzt, dass alle getroffenen Annahmen wahr sind – kann nur durch die anfängliche Koordination ihres monadischen Lebens erklärt werden, die Synchronisierung dieser „spirituellen Automaten“, bei denen Gott als Weltuhrmacher fungiert und aufzieht Verschiedene Uhren, damit sie die gleiche Zeit anzeigen. Die Theorie von Leibniz erschien vielen fantastisch, da sie davon ausging, dass Gott zunächst unzählige Faktoren berücksichtigte, die den weiteren Verlauf der Dinge beeinflussten. Dieser Nachteil des Konzepts der vorgefertigten Harmonie wurde beispielsweise von dem berühmten französischen Skeptiker P. Bayle festgestellt. Leibniz antwortete jedoch witzig, dass es keine wirkliche Aufgabe gibt, die für Gott zu schwierig wäre, und dass das Beste in dieser Hinsicht gerade das theologische Konzept ist, das den göttlichen Intellekt so weit wie möglich erhebt.
Die Harmonie der Wahrnehmungen der Monaden schafft das Phänomen einer einzigen Welt und macht alle Monaden zu „lebendigen Spiegeln des Universums“. Aber diese Spiegel sind natürlich nicht gleich. Der Aufstieg auf die Stufen der Vollkommenheit der Monadenpyramide entspricht einer Steigerung der Klarheit und Deutlichkeit ihrer Wahrnehmungen. Je ausgeprägter die Wahrnehmung der Monaden, je weniger passiv sie sind, desto mehr Aktivität kann ihnen zugeschrieben werden (obwohl in gewissem Sinne alle Monaden gleichermaßen aktiv sind). Das Fundament dieser Pyramide besteht aus unzähligen „Einheiten“, schlafenden Monaden, denen es an entwickelten übersinnlichen Fähigkeiten und klaren Wahrnehmungen mangelt. Über ihnen befinden sich Tierseelen mit Gefühl, Gedächtnis, Vorstellungskraft und einem Analogon der Vernunft, deren Natur darin besteht, ähnliche Fälle vorwegzunehmen. Die nächste Stufe in der Welt der Monaden sind menschliche Seelen. Zusätzlich zu den aufgeführten Fähigkeiten ist eine Person auch mit Bewusstsein oder „Apperzeption“ ausgestattet.
Der bewusste Aspekt der menschlichen Existenz sollte jedoch nicht überbewertet werden. Leibniz kritisiert Descartes, der die Existenz unbewusster Geisteszustände leugnete. In Wirklichkeit gehen bewusste Wahrnehmungen im Ozean des Unbewussten verloren. Unbewusste Zustände sind aufgrund ihrer „Kleinheit“ solche. Eine Person bemerkt sie einfach nicht. Manchmal führt dies dazu, dass sie die Macht über seinen Willen an sich reißen – Leibniz geht konkret auf den Einfluss unbewusster Faktoren auf das menschliche Verhalten ein. Und doch zeichnen sich menschliche Seelen gerade durch das Vorhandensein von Bewusstsein, Wahrnehmung und anderen höheren Fähigkeiten, Vernunft (Entendement) und Vernunft (Raison) aus. Sie ermöglichen es dem Menschen, die Dinge klar zu verstehen, sie schlüssig zu beurteilen und eröffnen ihm die Sphäre der ewigen Wahrheiten, der moralischen Gesetze und Gottes selbst, der an der Spitze der Monadenpyramide steht.
Die Offenheit Gottes gegenüber dem Geist der Menschen unterscheidet ihre Seelen von anderen Monaden. Leibniz bezeichnet menschliche Seelen und ähnliche Substanzen als Geister. Im Gegensatz zu anderen Monaden, die die Welt und nicht Gott widerspiegeln, drücken Geister „eher Gott als die Welt aus“ (1:1, 162). Sie sind Bürger der Stadt Gottes und können nicht nur auf ewige Existenz hoffen, sondern auch darauf, dass Gott ihr Selbst, ihre mit sich selbst identische Persönlichkeit bewahrt.
Gott, dieser „absolute Monarch“ der spirituellen Gemeinschaft, ist wie jede von ihm geschaffene Monade dreifach. Die subjektive Grundlage darin entspricht der Allmacht, von der sogar die Möglichkeit der Dinge abhängt, den Wahrnehmungen – der Allwissenheit, dem Streben – dem guten Willen, ohne den die Dinge keine wirkliche Existenz erlangen können. Diese drei Eigenschaften entsprechen den drei Hypostasen der christlichen Gottheit, dem Vater, dem Sohn und dem Heiligen Geist. Gott ist laut Leibniz eine völlig einzigartige Monade. Erstens unterstützt er andere Monaden, und ihre Existenz hängt von Gott ab, und zweitens: „Gott allein ist völlig frei vom Körper“ (1:1, 426). Diese These warf in der weiteren Geschichte der Philosophie zahlreiche Fragen auf. Warum sollten eigentlich andere Monaden mit Körpern in Verbindung gebracht werden? Schließlich sind sie im Prinzip von allem außer Gott isoliert und können die Welt repräsentieren, auch wenn diese Welt überhaupt nicht existiert. Dennoch beharrt Leibniz auf sich selbst, obwohl er, um seine Position mit der These von der natürlichen Unsterblichkeit der Monaden in Einklang zu bringen, kühne Hypothesen erfinden muss, etwa die Annahme einer gewissen „Koagulation“ des Körpers nach dem Tod eines Lebenden Sein.
Die Lehre von der Materie. Der Begriff der Körperlichkeit und Materialität ist natürlich nicht selbstverständlich und Leibniz hat versucht, ihn zu klären. Er leugnete die reale Existenz einer besonderen Körpersubstanz, also der Materie in der Form, in der sie den menschlichen Sinnen in der Erfahrung erscheint. Materie ist nur ein „begründetes“ Phänomen, da ihr reale Monaden entsprechen. Dies gilt auch für das Hauptphänomen jeder Monade – das Phänomen ihres eigenen Körpers. Der Körper, so argumentiert Leibniz, ist der Zustand der Monaden, und die Seele ist die zentrale Monade in der Rolle ihres „idealen“ Herrschers. Untergeordnete Monaden selbst sind Zentren für andere Monaden, und diese für andere und so weiter bis ins Unendliche. Was wie leblose Materie erscheint, ist in Wirklichkeit voller Leben. Die Besonderheit des Phänomens der Materie erklärt sich aus der Unvollkommenheit der geschaffenen Monaden. Körperlichkeit, Materialität zeichnet sich durch Trägheit und Undurchdringlichkeit aus, und was ist das anderes als ein Spiegelbild der Beschränkungen wahrnehmender Entitäten? Wenn sie perfekt wären, würde die Welt in ihrer Wahrnehmung in einer grundlegend anderen Form erscheinen: Die Materie würde verschwinden und nur aktive Einheiten, Monaden, würden übrig bleiben.
So sieht Gott die Welt. Das Verschwinden des Phänomens der kontinuierlichen, trägen und undurchdringlichen Materie müsste mit der Umwandlung der Sensibilität der Monaden in Vernunft einhergehen. Schließlich sind in den Gefühlen dieselben Monaden gegeben wie im Intellekt, aber undeutlich. Daher sehen wir in der Sinneswahrnehmung keine diskreten monadischen Strukturen des realen Seins, sondern betrachten eine kontinuierliche Umgebung, in der diese Strukturen zu vagen, undurchdringlichen Bildern verschmelzen. Aber auch die Sinneswahrnehmung ermöglicht es uns, Dinge zu unterscheiden. Mit anderen Worten: Es liegt eine gewisse Klarheit darin. Seine Zunahme führt zur Entstehung eindeutiger Ideen, wenn nicht nur die Konturen der Dinge unterschieden werden können, sondern auch ihre diskrete Struktur, die es ermöglicht, Merkmale zu identifizieren, die diese Dinge von anderen unterscheiden. Phänomene verwandeln sich in Noumena, Sinnlichkeit in Vernunft. Neben eindeutigen Ideen lässt Leibniz auch die Existenz adäquater Ideen zu. Als adäquat wird eine Idee bezeichnet, in der es nichts Unklares gibt, wie in der Idee der Zahl. Aber nur im Denken Gottes gibt es nichts als intuitive adäquate Ideen. Andere Monaden sind unvollkommen und können nicht völlig frei von Sensibilität sein, es sei denn, es handelt sich um die primitivsten Monaden, die in der Dunkelheit unklarer Wahrnehmungen existieren.
Es kann nicht behauptet werden, dass Leibniz diese Lehre von Sinnlichkeit und Vernunft im Detail ausgearbeitet hat. Aber dank seiner Unterstützer wurde es fest mit seinem Namen verbunden. Dies geschah auch mit anderen Theorien von Leibniz. Generell kann man über Leibniz‘ System nur mit großen Vorbehalten sprechen. Es handelt sich vielmehr um eine Streuung von Ideen, und der Kontrast zwischen der Extravaganz einiger seiner theoretischen Konstruktionen und der strengen wissenschaftlichen Methodik, der Leibniz in seinen Werken zu folgen versuchte, erregt Aufmerksamkeit. Zwar bedeutet der „wissenschaftliche“ Charakter der Leibniz-Methodik nicht, dass sie völlig fehlerfrei ist. Schon zu Leibniz’ Zeiten machten seine Gegner auf gewisse innere Ungereimtheiten aufmerksam.
Auf den ersten Blick erscheinen die methodischen Werkzeuge von Leibniz einfach und logisch. Es gibt zwei „große Prinzipien“, das Gesetz der Identität und das Gesetz der hinreichenden Vernunft, die es ermöglichen, alles Existierende zu erklären und alle Wahrheiten der Vernunft und Tatsachen zu rechtfertigen. Doch hinter dem Schein der Einfachheit verbergen sich Probleme. Die Achillesferse der Leibnizschen Methodik ist vielleicht die Frage, welche Art von Wahrheit das Gesetz von der Notwendigkeit hinreichender Vernunft zum Ausdruck bringt. Wenn es sich um eine Tatsachenwahrheit handelt, dann steckt darin ein Element des Zufalls, und wie sich aus der auf eine bestimmte Situation angewendeten Definition von Tatsachenwahrheiten ergibt, ist die Existenz von etwas ohne hinreichenden Grund denkbar. Um von der Falschheit einer solchen Annahme überzeugt zu werden, ohne die es unmöglich ist, die Wahrheit des Gesetzes vom hinreichenden Grund zu behaupten, ist es notwendig, entweder 1) die Möglichkeit zu erkennen, für alles, was existiert, empirisch hinreichende Gründe zu erkennen, oder 2) zu sagen, dass die Annahme der Existenz von Dingen oder Ereignissen ohne ausreichende Grundlage keine ausreichende Grundlage hat. Das erste ist jedoch unwirklich, und das zweite setzt die Wahrheit des Gesetzes vom hinreichenden Grund voraus, die noch bewiesen werden muss, d. h. es entsteht ein logischer Zirkel. Wenn wir das Gesetz der hinreichenden Vernunft als eine Wahrheit der Vernunft betrachten, stellt sich heraus, dass es sich nicht um ein unabhängiges, sondern um ein abgeleitetes Prinzip handelt – alle Wahrheiten der Vernunft hängen vom Gesetz der Identität ab.
Das Problem, den erkenntnistheoretischen Stellenwert des Gesetzes der hinreichenden Vernunft zu finden, veranlasste Kant Ende des 18. Jahrhunderts. Geben Sie die Dichotomie von Vernunftwahrheiten und Tatsachenwahrheiten auf und lassen Sie die Existenz besonderer Wahrheiten zu, die durch „synthetische Urteile a priori“ ausgedrückt werden. Die orthodoxen Anhänger von Leibniz, die zwischen der Interpretation dieses Gesetzes als Wahrheit der Vernunft und als Wahrheit der Tatsachen wählten, neigten dennoch zur ersten von beiden, da sie glaubten, dass es besser sei, die Unabhängigkeit des Gesetzes der hinreichenden Vernunft zu verlieren, als es zu untergraben Ansprüche auf Wahrheit. Stimmt, bereits in der Mitte des 18. Jahrhunderts. Hume widerlegte direkt die These, dass das Gesetz der Notwendigkeit hinreichender Vernunft als Wahrheit der Vernunft interpretiert werden kann. Aber die frühen Leibnizianer wussten noch nichts von Hume. Und indem sie dieses Gesetz auf das Gesetz der Identität reduzierten, folgten sie gewissermaßen den Anweisungen von Leibniz selbst, der deutlich machte, dass für den menschlichen Geist die Tatsachenwahrheiten, für die das Gesetz der hinreichenden Vernunft verantwortlich ist, in sie umgewandelt werden können Wahrheiten der Vernunft in der potentiellen Unendlichkeit. Daraus folgt die Wahrheit, dass es im göttlichen Intellekt überhaupt keinen Unterschied zwischen ihnen gibt, was Leibniz‘ Theorie der besten Welt bedroht, da sie davon ausgeht, dass unsere Welt von Gott aus einer unendlichen Anzahl möglicher Welten ausgewählt wurde, und wenn die Wahrheiten über unsere Welt identisch sind mit den Wahrheiten der Vernunft für Gott, dann erweist sich jede andere Welt, in der sie keine Wahrheiten wären, als widersprüchlich, und von der Vielzahl möglicher Welten und damit von der Freiheit der göttlichen Wahl bleibt nichts übrig.
Diese und andere Probleme der Leibnizschen Metaphysik versprachen ihr offenbar keine guten Aussichten. Unterdessen hatte Leibniz einen enormen Einfluss auf die europäische Philosophie. Dies liegt zum Teil daran, dass er einer der wenigen modernen Denker war, der ein vollständiges ontologisches System vorschlug, das auf klaren methodischen Prinzipien beruhte. Auch im 20. Jahrhundert finden sich Anklänge an die monadische Ontologie von Leibniz. Der eigentliche Triumph der ontologischen Ideen von Leibniz kam jedoch in der ersten Hälfte des 18. Jahrhunderts und fiel mit der Blütezeit der Chr. Schule zusammen. Wolf in Deutschland. Wolf war ein Mitarbeiter von Leibniz und bald nach dem Tod des Philosophen verlagerte er seinen Schwerpunkt von der Mathematik auf die Metaphysik. Er naturalisierte die Monadologie, beschränkte den Anwendungsbereich des Konzepts der vorgefertigten Harmonie auf die Beziehung zwischen Seele und Körper und stellte Leibniz‘ Ideen auf eine starke Beweisgrundlage. Allerdings ist der Einfluss von Leibniz im 18. Jahrhundert. nicht nur von deutschen, sondern auch von französischen, britischen und russischen Denkern erlebt. Dies ist beispielsweise in den Lehren von D. Diderot über organische Moleküle, in der Materietheorie von P. M. Maupertuis, in der Anthropologie von A. P. Kolyvanov (dessen wichtige Abhandlung eine Art Manifest der Spätaufklärung ist – „Beobachtungen über Der menschliche Geist und seine Einstellung zur Welt“, 1790 in Altona veröffentlicht, ging tatsächlich verloren und wurde erst 2002 wiedergefunden) und sogar in den philosophischen Konstruktionen von D. Hume. Am Ende des 18. Jahrhunderts nahm der Einfluss der Leibnizschen Monadologie aufgrund des Aufblühens des Kantianismus ab, obwohl sich in der Folgezeit manchmal berühmte Denker ihr zuwandten, von I. F. Herbart bis E. Husserl. Viel deutlicher war der Einfluss von Leibniz‘ Konzept möglicher Welten auf die moderne Philosophie, wie sich im 20. Jahrhundert zeigte. S. Kripke ist ein erfolgreiches Werkzeug für verschiedene Arten von Gedankenexperimenten. Besonders erfolgreich sind sie in der englischsprachigen analytischen Tradition, wo keine einzige große Abhandlung ohne sie auskommt.
Beeindruckend war auch der Einfluss der methodischen Ideen von Leibniz. Seine Interpretation der Unterscheidung zwischen Vernunftwahrheiten und Tatsachenwahrheiten ist eine der unbestreitbarsten Errungenschaften der Weltphilosophie, ein wichtiger Bestandteil der modernen philosophischen Kultur. Wir dürfen auch nicht vergessen, dass Leibniz einer der Propheten der mathematischen Logik und ein Pionier der Computertechnologie ist. Leibniz trug auch zur Entwicklung der historischen und philosophischen Wissenschaft bei. Er betrachtete die alte Philosophie nicht als eine Parade von Irrtümern, sondern glaubte, dass die meisten Schulen „in einem großen Teil ihrer Behauptungen Recht haben, sich aber in dem, was sie leugnen, irren“ (1: 1, 531). Leibniz führte auch den berühmten terminologischen Gegensatz zwischen Materialismus und Idealismus ein. Er selbst glaubte, dass sein System der vorher festgelegten Harmonie das Beste vereinte, was in den Lehren der Materialisten und Idealisten, Anhänger von Epikur und Platon, zu finden war.
Literatur
1. Leibniz G.V. Werke: In 4 Bänden M., 1982-1989.
2.Leibniz GW Die philosophischen Schriften von Gottfried Wilhelm Leibniz. hrsg. v. Mit J. Gerhardt, Bd. I – VII, V., 1875-1890.
3. Gaidenko P. P. Wissenschaftliche Rationalität und philosophische Vernunft. M., 2003. S. 310-322.
4. Schutschkow V. A. Deutsche Philosophie der frühen Aufklärung, M., 1989. S. 71-126.
5. Mayorov G. G. Theoretische Philosophie von G. V. Leibniz, M., 1973.
6. Mayorov G. G. Philosophie als Suche nach dem Absoluten. M., 2004. S. 379 – 406.
7. Sokolov V. V. Philosophische Synthese von Gottfried Leibniz // Einführung in die klassische Philosophie. M., 1999, S. 233 – 304.
8. Fisher K. Geschichte der neuen Philosophie, T. 3: Leibniz, sein Leben, seine Schriften und Lehren. St. Petersburg, 1905.
9.Aiton EJ Leibniz: Eine Biographie. Bristol, 1985.
10.Horn JC Die Struktur des Grundes. 2 Aufl. Wiesbaden, 1983.
11.Müller K., Krönert G. Leben und Werk von GW Leibniz. Frankfurt a. M., 1969.
12.Winter EG Leibniz und die Aufklärung. V., 1968.